Эта фотография была сделана послевоенные годы. Я помню ее с раннего детства. Она в деревянной рамке висела над кроватью моей бабушки. На ней мой дед Георгий Андреевич родившейся 17.06.1895 года в селе Дрейшпиц Усть-Кулалинской волости Саратовской губернии, и моя бабушка Майер Мария Давидовна, появиишаяся на свет 15.05.1895 года в том же селе.
Дед родился в многодетной семье. У его отца было 13 детей,трое из них умерли в раннем детстве. Он был последнем сыном и по законам того времени унаследовал дом и хозяйство своего отца. В семье бабушки было было семеро детей(три брата и четыре сестры). Ее родители умерли рано, братья, которые могли бы унаследовать землю и хозяйство, были еще маленькими, и их лишили земли и всего домашнего хозяйства, оставили одну корову.Старшая сестра Катерина вышла замуж и вся, забота о семье легла на хрупкие плечи моей бабушки,хотя ей было в ту пору 15 лет. Чтобы как-то свести концы с концами она устроилась служанкой в семью богатого хлебопромышленника,который был выходцем из села Дрейшпиц. Получаемое жалование бабушка отправляла в село.Два раза в год ей давали отпуск, и тогда она приезжала в Дрейшпиц, чтобы навестить сестер и братьев. В самый разгар революции поженились мои дедушка и бабушка.

Голод в Поволжье

В 1921 году великой народной трагедией стал голод. Впервые за всю историю немцев-колонистов коснулся он и российских немцев Поволжья.Причиной тому была не только небывалая засуха, охватившая Поволжья и ряд других других мест РОссии,но и революция и гражданская война, разрушившие промышленность и сельское хозяйство. Ко всему этому разразилась эпидемия тифа. Угроза смерти от голода и эпидемий нависла над миллионами людей. За период с 1914 по 1921 год число немцев в России сократилось почти на 400 тысяч человек.
В 20-м году дедушку призвали в армию, служил он недалеко от Саратова. Ранней весной 1921 года он заболел сыпным тифом,его тяжело больного комиссовали из из армии. Вскоре тифом заразилась вся семья дедушки ,не болела лишь сестра Эмилия, которая с самых первых дней ухаживала за ним, а потом и за всеми остальными членами семьи.
Вихри революции, гражданской войны, породившие продразверстку, продналоги, опустошили хозяйство дедушки. Среди немногочисленной живности, находившейся у них на дворе, была телка. Врач, осмотрев больных, посоветовал единственное средство, которое еще могло спасти семью - зарезать телку и кормить больных бульоном и говяжьим мясом. Что и было сделано, хотя на телку возлагались большие надежды как на будущую кормилицу. Возможно, это и спасло семью.Все выздоровели не выжил только отец дедушки. Смерть уносила в первую очередь жизни детей и стариков.
Бабушка мне рассказывала, что болезнь протекала очень тяжело. У нее произошел провал в памяти. Она не помнила, что с ней произошло, где она находиться. Подолгу сидела она у окна, пытаясь все вспомнить. Постепенно память восстановилась.

Времена нэпа

В период выздоровления семьи произошли перемены и в стране. Советское правительство ввело нэп. Крестьянам разрешили арендовать землю,использовать наемный труд. Были созданы основы для того ,чтобы накормить народ, возродить промышленность и сельское хозяйство. Дед арендовал землю, возделывал пшеницу, рож, овес. В хозяйстве появились лошади, коровы, птица. На паях с тремя односельчанами дед арендовал моторную лодку, которую использовали для сплава леса по Волге. Бабушка вела домашнее хозяйство: Варила,пекла хлеб, занималась огородом и садом, присматривала за детьми. Она была общепризнанной кулинаркой, этому искусству научилась, работая в молодости кухаркой.
Дед очень любил животных, особенно лошадей и они отвечали ему взаимностью. Однажды он купил у киргизов двух красивых коней, очень похожих между собой. Посторонний человек с трудом находил в них различие. Но в силу обстоятельств дед был вынужден с ними расстаться, продал их дальнее немецкое село на левобережную сторону Волги. Через год кони, переплыв через Волгу, к удивлению всех жителей всех жителей села объявились опять у дедушки. Порожало людей то, каким образом смогли животные нацти дорогу назад ведь большую часть пути к новому хозяину они проделали на барже по Волге.
К началу коллективизации в 1929 году в семье моих дедушки и бабушки было пятеро детей. Крестьян заставили сдать скот в колхоз. На каждый двор оставили лишь по корове. Все, даже дети, принуждались к работе в колхозе, а оплата была мизерной.
В 1932-1933 годах в Поволжье с новой силой разразился голод.

Случай на посевной

Дедушка работал в колхозе бригадиром. В посевную кампанию 1933 года его бригада, засеяв поздно одно из полей, обнаружила,что у них осталось два мешка зерна. Они решили не возвращать оставшееся зерно на склад, а разделить между собой и накормить своих голодающих детей. Утром учетчик стал настаивать на том, чтобы зерно вернули на склад. Он убеждал, что это их погубит. Один из мужчин сказал, что его шестеро детей уже опухают от голода и что если он их сегодня не накормит, все они умрут. После этих слов учетчик, махнув рукой, удалился. В душе его боролись два смешанных чувства - ответственности  и жалости.
 Урожай 1934 года был значительно лучше предыдущего. По окончании уборочной страды в селе состоялся сабантуй. После праздничного обеда с выпивкой мужчины, удалившись покурить, продолжили разговор о колхозных делах, о том, сколько зерна будет выдано на трудодень и как пережили они голод 33 года. Один из членов бригады вспомнил о прошлогоднем весеннем случае: если бы не их решение утаить остаток зерна, вряд ли они сумели бы дожить до сегодняшнего дня. Отгуляв сабантуй, с легким сердцем разошлись по домам, а ночью все 12 человек этой бригады были арестованы.
 23 ноября 1934 моего деда и всех членов его бригады осудили по закону от 7 августа 1932 года. В народе его называли законом "о пяти колосках", потому что женщины часто срывали одну-две горстки колосков, чтобы спасти своих детей от смерти, сварить им кашу. Судья говорили, что у них рука не поднимается наказывать крестьян, и иногда выносили оправдательные приговоры. Однако все же по этому закону было осуждено множество людей, в том числе и в селе Дрейшпиц. Среди приговоров была и высшая мера. 

Жизнь арестанта

Почти все из арестованных вместе с дедом попали в Астраханскую тюрьму. Она была переполнена невиновными людьми, которых арестовывало ОГПУ по разнарядке, спускаемой сверху. В тюрьме дед летом работал на лове рыбы, а зимой заготавливал на Волге лед для ледников. Их увозили далеко в Каспийское море, и случалось так, что они по три-четыре месяца не видели землю.
В тюрьме дед вынашивал мысль о побеге. Товарищи отговаривали его, но это мало помогало, ведь дома осталась больная жена, у которой было семеро детей, на иждивении находились брат и  сестра - оба инвалиды. После очередного неудачного побега арестанта Майера отправили этапом в Сиблаг НКВД НОвосибирской области. Там он работал в Осиновском отделении Сиблага К,М,Р, на сельхлзферме в качестве маслодела. В 1936 году по указу об амнистии его срок заключения был снижен до пяти лет.  Таким образом осенью 1938 года деда должны были освободить, но этого не случилось. 12 июня 1938 года Майер Е.А. был вторично арестован органами НКВД и 4 октября 1938 года осужден по статье 58-6-11. Но об этом никто ничего не знал. С лета 1938 года семья перестала получать письма. Думали, что дед скоро возвратиться и поэтому не пишет. В начале 1938 года бабушка сделала запрос, на который в скором времени получила ответ, что ее муж жив и после истечения меры наказания вернется домой. Летом 1939 -го она получила еще одно письмо от неизвестного мужчины из Новосибирска. Письмо было адресовано на имя дедушки, неизвестный интересовался, почему дед не пишет ему. Он напомнил об их совместной договоренности после освобождения переписываться и поддерживать связь, об обещании деда выслать яблоки из своего сада. Бабушка собрала посылку с яблоками и просила сообщить ей все что известно о судьбе ее мужа. Пришел ответ: в нем сообщалось, что они вместе отбывали срок, работали на маслозаводе, очень сдружились. Дедушка пользовался уважением окружающих, находился на хорошем счету у начальства. Этому товарищу удалось выяснить, что после его освобождения дедушку с большим этапом отправили в неизвестном направлении.

Поиски

Бабушка с семьей продолжала ждать своего мужа и отца, надеясь на то, что он вернется в 1944году. Но и этого не произошло. Надежда угасла.
 В 1960 году военный трибунал Сибирского военного округа выдал справку о том что дело по обвинению Майер Г.А., арестованного 12 июня 1938 года, пересмотрено, постановление от 4 октября 1938 года отменено  и Майер Г.А. полностью реабилитирован (посмертно). Еще семья получила свидетельство о его смерти-21 октября 1943 года, в котором было указана причина смерти - упадок сердечной деятельности, место смерти - в местах заключения, место регистрации - город Сталинск. До сегодняшнего дня неизвестно, в чем был обвинен дедушка по статье 58. Ясно только, что он стал одной из многочисленных жертв сталинского террора.
 В 50-х годах в поселок, где проживала бабушка приехал фотограф - портретист. Он зашел в дом бабушки, она угостила его кофе и в разговоре поведала ему историю своей семьи. Фотограф предложил бабушке сделать ее совместный портрет с мужем. Она не соглашалась ведь у нее не было ни одной фотографии ее молодости или хотя бы предвоенных лет, а теперь ей было далеко за 50, но фотограф настаивал и даже пообещал снизить цену. Он сказал, что эта фотография будет памятью ей и ее потомкам, что человек жив, пока жива память о нем. Бабушку он сфотографировал, а фотографию деда взял со старого армейского снимка. И получился супружеский портрет, который больше походил на портрет сына с матерью. < /p>    
                   Контакт-шанс, 2007, № 7-8